Знаешь, дневник, я все чаще и чаще вспоминаю прошлый год и её - такую пламенную, искреннюю, солнечную, верящую в чудеса. Вспоминаю всё то, что нас связывало и то, что внезапно оборвалось - оборвалось болезненно и неожиданно, словом, так, как никогда не должно было оборваться, наверное. Она была мне больше, чем друг - она, по сути, никогда не учила меня английскому и всё, что я сейчас знаю, я узнала из других источников, но она, как никто другой, учила меня жить.
Учила отстаивать свое мнение, верить в правоту своих слов, учила абстрагировать сознание от тех, кто hurt, учила быть сильной и непреклонной всегда, она попросту верила в меня, и от этого мне самой в себя верилось чуть больше. Потрясающе было просто сидеть в пустом классе и говорить с ней, или лежать на парте, смотреть в потолок и слушать ее мелодичный голос, потрясающе было показывать ей свои эссе и делиться переживаниями.
Она умела так улыбаться - бывают улыбки, которые таинственным образом наполняют нас теплом и уверенностью и возвращают на землю, и почему-то каждый раз, когда я слабо балансировала на самой грани, они улыбалась мне, и я становилась сильнее от её силы, её веры в меня, её тепла.
У нее совсем не офигенское произношение, а самое обычное и даже немного искусственное, она никогда не была ни в какой англоговорящей стране, но... она была такая настоящая, и так любила жизнь и людей, и в каждом видела свет, даже в тех, кто (как я) сам в себе ничего кроме тьмы не видел. За глаза я называла её моей феей, той, которая оберегает.
Иногда мне так хочется на все плюнуть, набрать ее номер, который еще сохранился в записной книжке и сказать то, что я однажды написала ей в смс три месяца назад - "без вас пусто очень". Или хочется случайно, совершенно случайно встретить её в моей любимой аллее по дороге в библиотеку, или по пути в гимназию, хоть где-нибудь - но случайно. Я почти уверена, что ни первому, ни второму не бывать, и встреча наша состоится только первого сентября, когда я, надушенная, в дебильной лиловой блузке приду в старую школу ее поздравить. Подарю букет до отвратительности сладко благоухающих роз, буду радостно щебетать про гимназию и расстанемся, пообещав звонить друг другу иногда. я, наверное, скажу, что счастлива до боли в груди, а сама на обратном пути буду идти и плакать.
А еще я, почему-то, говорю о ней в прошедшем времени... хотя она и сейчас есть и светит, просто не для меня.


Now tomorrow is all there is
No need to look behind the doors, you won't be standing there no more...
Another time
Another run
To mend both of our broken hearts
To tell you how much I can love you now.//